Остаются воспоминания

Уходит человек, пустеет его место под солнцем. Сквозняк.

…Ах, каким был сильнейший ветер со снегом прошлым январем, когда мы с Татьяной Григорьевной Черкас поехали к новому зданию онкологического центра на прием к пяти часам вечера. Вышли из такси – и нас закрутило между 240-м и Северным. Упали в сугроб. Я быстрее поднялась и давай ее вытаскивать. А вокруг ни души. «Перепутала, наверное, Татьяна Григорьевна. Именно сегодня? В пять вечера?» Мы уж поднялись на крыльцо, зашли в современно отделанный коридор. Никого. Черкас вытаскивает бумажку: вот, к пяти. У нее всегда и все точно. Мы тихонько стали пробираться вдоль стен, и вот счастье – кабинет компьютерной томографии открыт. Девчата смеются: вас ждем. Татьяна Григорьевна сняла нехитрые пожитки (о, как трудно одеваться и раздеваться в этом непростом возрасте!) и прошла к аппарату за мощные белые стены. Обследование длилось недолго. «Вы дочь?» Ага, киваю, бесполезно же спорить. «Ничего нет страшного, – говорят, – просто надо подлечить поджелудочную». Мы с ней выходим в метель и опять падаем в сугроб, держимся за ворота, ждем такси. Радостные, начинаем смеяться. Строгая, а смеется, как малое дитя. Ничего нет! Как удивительно и прекрасно: продолжаем жить! То же самое и молоденький фельдшер со скорой помощи, Ислам, говорил.

Татьяна Григорьевна вызвала неотложку в мой день рождения. Я была дома с подружкой, медленно потягивала вино, как вдруг звонок от Черкас: худо мне. Молодой паренек быстро сделал УЗИ сердца, взял анализы.

– Поджелудочную сорвала. Чего ела-то?

Ох, как трудно жить одной после 85! Покупать нужные продукты, готовить. Короче, ела полуфабрикат – вареники с картошкой.

– Вам надо что-нибудь полегче, – говорит Ислам. – Тяжеловатая пища.

Он делает ей инъекцию. Сейчас боль отойдет.

Но как объяснить, что самой уже не приготовить тех вареников из далекой юности, которые мама делала в Полтавке – деревне, которой не стало? Но привыкаешь к одиночеству. Соседка Ольга Васильевна Потапова идет в магазин, заглядывает к Черкас: вам что купить? И музейные не забывают. Так что не бывает одиночества среди людей. Татьяна Григорьевна встает: приготовлю чай. Это наш ритуал. Медленно закипает чайник, она по одной выносит праздничные чашечки и блюдца, режет тортик, который у нее всегда припрятан, овощи, кусочки сала. Пьем чай. Умный человек всегда миролюбив и добр.

Строгая, а смеяться Татьяна Григорьевна умела, как малое дитя

Жизнь и принципы

Пристрастие к салу – национальная черта. В Саракташский район Оренбуржья предки Черкас, украинцы, заехали в поисках свободных земель. Отец Григорий Аникеевич воевал, пришел с фронта раненым. Его брат Николай без вести пропал, когда отправлялся на Сталинградский фронт. Дядя Вася был убит на фронте снайперской пулей.

– Помню прадеда, которому в мое детство было уже за 90 лет, – вспоминала Татьяна Григорьевна. – Он пас гусей, ходил с длинной палкой, а в коноплянике нанизывал на нее грибы. Теперь я знаю, что называются они шампиньонами.

Поступила в педагогический. Училась заочно, сразу стала работать в сельской школе Андреевки – преподавала географию, ботанику, зоологию. С ребятами ходили в походы по родному краю. Вот откуда интерес к истории.

Директорствовала в Екатериновской школе. Родные переехали в Орск – и она за ними. Преподавала в школе № 9. Профессиональная учительская болезнь – ларингит – не обошла стороной. Врачи посоветовали менять профессию. Так попала в Орский краеведческий музей, где числилась директором, а приходилось быть завхозом, бухгалтером, прорабом, экскурсоводом.

– Несколько капремонтов пережил музей, – рассказывала Татьяна Григорьевна. – Главное – организовала совет Клуба ветеранов Гражданской войны, первых предприятий, Великой Отечественной. Они составили летопись тех лет, собрали воспоминания участников лихого времени. Фильченко, Шалин, Березовский, Аксеновы… Бывая в столице, вижусь с ними. Проработала 50 лет в музее, перешла научным сотрудником в дореволюционный отдел. Но и сегодня состою в его наблюдательном совете.

О придирчивости Черкас к историческим фактам в публикациях знают журналисты.

– Проверять надо! Вот над чем ты сейчас работаешь?

– Готовлю публикацию в газету «Российский писатель». Основатель Оренбурга, Екатеринбурга, Перми и еще многих других городов Татищев стал прапрадедом поэта Федора Тютчева. Хочу провести параллель: помнил ли поэт о заслугах предка?

– Да откуда взяла? Что-то я ни разу не слышала о родстве.

– В интернете.

– Ой, интернет! Да там все нужно проверять.

– Проверяла по генеалогическому древу Тютчева. Все сходится. Правнучка Татищева вышла замуж за отца будущего поэта.

– Пойду в музей, там молодые ребята работают компьютерщиками, пусть мне дадут эту информацию. А то вам, журналистам, лишь бы написать, лишь бы исказить факты. По вашим статьям потом учатся дети. Считаю себя адвокатом истории.

Да разве только журналисты! До последнего Татьяну Григорьевну Черкас грузили общественной работой. Поручения она исполняла четко и принципиально. Иначе не могла. Проверка школьных музеев. Дали ей машину, документ, и она поехала. Потом мне жаловались директора школ: разве это так важно – музей? Она придиралась, а нам потом краснеть в администрации.

– Есть документ – его надо выполнять. Кое-где исторические материалы, которым цены нет, грудами были сложены вдоль стен. А это наша история. К ней надо бережно относиться!

И так же строго изучала документы ревизионной комиссии Совета ветеранов города. Принципиальность – отменная черта ее характера. Об ошибках в СМИ она могла звонить и препираться не только с редакторами, но и с главой города.

 

Необыкновенный дом

Как-то к Татьяне Григорьевне зашли Юрий и Марина Сусловы с коммунальными квитанциями и стали подробно разъяснять каждую графу.

– Наш дом № 119 на улице Горького перешел на самообслуживание, – пояснила мне Татьяна Григорьевна. – Выбрали Сусловых в руководство, назвались «Орионом». Но ведь до 2016 года денежки наших домов исправно переводились в областной Фонд модернизации. Закон, конечно, обязывает их вернуть, если дом переходит на самообслуживание, но это стоит трудов. Наши четырежды ездили в областной центр, юристы там стояли крепкой стеной: теперь банк называется по-другому. Короче, только когда дошли до губернатора Берга, юридическое колесо заскрипело. Деньги перечислили – а это 500 тысяч рублей. Вот вам и капремонт! Стало чисто и аккуратно в доме. Ломали старые сарайчики, меняли рваные трубы. Короче, две машины мусора, около 8 тонн, вывезли. Заменили частично трубы, установили все общедомовые приборы учета, новый тепловой узел, сменили полностью инженерную систему электроснабжения, установили фонари для освещения подвала. Нанимали проверенных, знающих, с сертификатами в кармане. А уж побелить, покрасить, навести порядок – это сами. Уважаю Сусловых, правление и радуюсь красивому жилью. Что-то меняется в нашем сознании. Красота спасет мир, пофигизм – нервы, а наш дом – сами жильцы.

Она радуется: оказывается, человек все может преодолеть. Еще бы! Черкас – краевед, заслуженный работник культуры Орска, труженик тыла, награжденная медалью «За заслуги перед городом Орском», общественным орденом служения искусству, почетный гражданин Орска, автор нескольких книг об истории города. В последнее время изучала Орск 1917-го, 1918-го, 1919-го годов. Закончена первая часть.

А осень нынче превосходная! Она с палочкой ходила в магазины и аптеки. Но закончена жизнь. Остаются воспоминания.

Татьяна Белозерова,

член Союза писателей РФ