Детскому дому предпочел кредиты
Легко ли прожить инвалиду без ноги с пенсией в 13 тысяч рублей, огромными долгами по кредитам и необходимостью платить алименты? Именно в такую ситуацию попал орчанин Олег Доминов. Как признается мужчина, сейчас он не живет, а выживает.
Еще лет 15 назад Олег и подумать не мог, что окажется без средств к существованию. Он прилично зарабатывал, в конце 90-х женился.
– Познакомился я со своей избранницей в 1998 году, – рассказывает мужчина. – Конечно, знал, что она выпивает, но не думал, что сопьется. Через год после нашего знакомства Анна решила закодироваться. Пять лет не пила, мы обзавелись двумя сыновьями, все было замечательно. А как устроилась на работу в психиатрическую больницу, начала потихоньку выпивать, и всегда находились отговорки, мол, устала, или перенервничала. Сначала пила легкие напитки, потом крепкие. Жена ничего не делала по дому, практически не следила за детьми, провоцировала скандалы. В конце концов мне это надоело – я решил подать на развод. К тому времени мне поставили страшный диагноз: рассеянный склероз. Болезнь осложняла жизнь – ухудшилось зрение, походка стала расшатанной, как у пьяного. Дали третью группу инвалидности, на официальную работу меня уже не брали, поэтому приходилось идти то подсобником, то разнорабочим.
После развода дети остались с Анной. Мать решила увезти детей в областной центр, где было больше возможности для заработка.
– Я постоянно помогал им деньгами, общался с детьми по телефону, – рассказывает мой собеседник. – Пока в один далеко не прекрасный день не раздался звонок. Бывшая жена сообщила, что ей нечем кормить детей. Я тут же собрался и выехал в Оренбург. Там все оказалось не так, как я себе представлял. Дети жили в пьяном балагане. Кругом грязь, одежда рваная, холодильник пустой. Оказалось, что соседи уже не раз звонили в органы опеки и требовали изъять детей из этой семьи.
Пришлось отцу забрать их в Орск и подать в суд заявление на лишение бывшей пассии родительских прав. Матери присудили выплачивать алименты, но ее это мало волновало, поэтому обеспечивать ребят приходилось отцу. И все бы могло быть нормально, если бы у него не начался тромбофлебит, а затем не возникла гангрена, из-за которой позже ампутировали ногу. Несмотря на это, через год после операции с мужчины сняли вторую группу инвалидности и вернули третью. Содержать детей на мизерную пенсию – около 5 тысяч рублей – было невозможно.
– Спасибо, добрые люди помогали, – говорит Олег. – Кто-то приносил продукты, кто-то – вещи. Неоценимую помощь оказывал и директор Центрального парка Александр Чернышов. А второй мамой для детей стала друг семьи Людмила Анатольевна – она практически все свое время посвящала воспитанию мальчишек. Я пытался добиться, чтобы мне поставили нерабочую группу инвалидности, но… К нам зачастили органы опеки – понимали, что на деньги, которые я получаю, прокормить детей невозможно. Однажды даже пригласили на комиссию по делам несовершеннолетних, где после долгих разговоров предложили отдать детей в детский дом: мол, хоть денег чуть накопишь. Жена так и не платила алименты. Чтобы одеть и накормить детей, я начал брать кредиты. Сначала один, потом, чтобы выплатить первый, брал второй, третий, четвертый. Долги росли как снежный ком. Я ездил в Москву на передачу «Пусть говорят», писал письма президенту, обратился за помощью к нашему губернатору Юрию Бергу. Он пригласил меня на встречу, и вскоре после этого мне все-таки оформили нерабочую II группу.
Пару лет назад бывшая жена Олега взялась за ум, бросила пить, восстановилась в материнских правах. Анна забрала сыновей и увезла в Нижний Новгород. До отъезда она обещала Олегу, что не будет подавать на алименты, ведь он объяснил, что из пенсии в тринадцать тысяч восемь отдает за кредиты. И хоть сама накопила долг по алиментам более 100 тысяч рублей, слова женщина не сдержала. Теперь каждый месяц по 4 тысячи отец должен отправлять детям. Он бы высылал и больше, если бы была возможность. Но ее нет. А бывшая жена тем временем выплачивает ему алиментный долг по 200 рублей в месяц. Такая вот грустная арифметика.
В завершение нашей беседы Олег поднимает глаза на фотографию на стене, на которой два мальчишки счастливо улыбаются, и вздыхает: «С тех пор, как ребята уехали, они практически перестали со мной общаться. То ли жена настраивает, то ли сами не хотят…» Но в глубине души он надеется, что ребята будут звонить чаще, а может, даже приезжать…