Вячеслав Ращупкин: «Российская школа задыхается в тесноте»
Директор школы № 24, депутат горсовета Вячеслав Ращупкин был отмечен нагрудным знаком «Почетный работник общего образования Российской Федерации» за многолетний плодотворный труд в сфере народного образования.
– Моя награда – это плод ежедневного кропотливого труда всего педагогического коллектива школы, – заявил Вячеслав Александрович. – Стабильность, творческий поиск, любовь к детям и поддержка молодых специалистов – это обобщенный портрет нашего педагога. Мы стараемся идти в ногу с техническим прогрессом, поэтому принципиально одними из первых в городе отказались от ведения бумажных документов. Электронные журналы удобны и педагогам, и учащимся, и родителям. Я бы ввел в практику и электронные учебники, чтобы дети не носили тяжелые рюкзаки и портфели. Согласились бы родители…
– Кстати, о родителях. Вы же при выборе профессии пошли по их стопам?
– Можно сказать, что не я выбирал профессию, а профессия выбрала меня. У меня мама – учитель, многие годы проработала в школе № 49. Перед моими глазами проходил ее беспрерывный рабочий процесс, круглогодично, зимой и летом: это ученики, ученики, ученики. Она буквально растворялась в профессии. Я понимал, насколько сложен труд настоящего педагога, да и опасен, если говорить с точки зрения души и сердца. Себя в педагогике я не видел, но обстоятельства в девяностые годы сложились так, что поступил в Орский пединститут на факультет технологии, успешно сдав экзамены по физике и математике. И это было вовсе не удивительно, ведь я получил в школе отличную базу знаний. После окончания вуза возвратился в родную школу № 49. Профессия начала затягивать. Но в год смерти мамы решил уйти из педагогики, сменить род занятий. Однако надолго меня не хватило: вскоре в 24-й школе открылась вакансия учителя физкультуры и ОБЖ, и я вернулся к детям. На тот момент был единственным мужчиной в коллективе. Шел 2000-й год. Через год меня утвердили директором школы. В меня поверила Любовь Григорьевна Коробова. Считаю ее своим наставником и учителем. Тогда школа была девятилетней, а через 5 лет мы смогли преобразовать ее в среднюю, пройдя все этапы лицензирования. С тех пор исправно набираем нужное количество учащихся в старшие классы. Сейчас десятиклассников у нас 26.
– Что самое сложное в работе директора?
– Для руководителя школы главная задача была и есть собрать работоспособный коллектив. Мне повезло, ведь 18 лет тому назад я пришел в настоящую педагогическую команду, имеющую традиции. Стараюсь сохранять все лучшее, что мы нарабатываем в учебном процессе. Коллектив стабилен по составу: у нас примерно поровну опытных учителей и молодежи, а также педагогов среднего возраста.Привлечь перспективного учителя и сохранить его довольно непросто. Помнится, в нашу команду влилась весьма перспективная молодая учительница. На первых порах не все получалось, она плакала, хотела уйти из профессии. Но завуч, посетившая ее уроки, твердо произнесла: «Учитель!». Коллеги поддержали. В результате она выросла в настоящего профессионала. Сейчас в декретном отпуске, но коллеги и дети с нетерпением ждут ее возвращения.
– В работе с детьми чем руководствуетесь?
– Нужно всегда держать свое слово. Детей нельзя обманывать. Главное – искренность, это постулат любого педагога.
– Родительский комитет школы для Вас – формальный орган или действенный?
– К решению финансовых вопросов мы родителей не привлекаем. Помощь со стороны пап и мам нужна в другом – в воспитании собственных детей. Им следует держать связь с учителями, классным руководителем, контролировать выполнение домашнего задания. Естественно, через родительский комитет школы у нас осуществляется связь с родительскими комитетами классов, чтобы принимать важные общешкольные решения. Так, совместно с родителями мы ввели единую форму для учащихся. Считаю, что этот фактор во многом определяет лицо школы. Форма дисциплинирует ребят.
– Как обстоит дело с питанием учащихся в школьной столовой? Насколько оно удовлетворяет запросы родителей и детей?
– В организации питания мелочей не должно быть. Это здоровье учащихся, их настроение, настрой на учебу. Мы сотрудничаем с комбинатом школьного питания. Качество полуфабрикатов полностью удовлетворяет, а уж доводку обедов производят наши повара столовой.
– Вы заканчивали советскую школу, а работаете в российской. Какая из них лучше? Какие новые программы по-настоящему эффективны сегодня?
– В отличие от стабильной, пусть и консервативной, советской школы российская находится уже четверть века в постоянном процессе реформирования. Каждый год что-то меняется, и это не есть хорошо. Помнится, на финише моего школьного обучения началась одна из первых реформ – переход учащихся после окончания восьмого класса сразу в десятый. «Зачем?» – задавали мы друг другу вопрос. Советская школа же выросла из российской царской школы, в гимназиях еще в девятнадцатом веке были выработаны и закреплены базовые элементы школы. Нынешняя российская продолжает традиции отечественной педагогики, но не стоит ей шарахаться порою из стороны в сторону. Раз у нас государственная школа, то должны быть утверждены единые программы и учебники, никакой вариативности в данном вопросе быть не должно. Каждый педагог имеет право на собственную методику преподавания, но учебники должны быть едиными и в Москве, и в Орске, и в селах.
– Так уж безупречна была советская школа?
– Единственным большим минусом советской школы, на мой взгляд, был идеологический обман: учителя говорили одно, а на улице мы сталкивались с совершенно иным. На грани распада СССР это выглядело абракадаброй.
А в целом мы в советский период развивали государственное школьное образование. С приятным удивлением узнал, что в военном сорок третьем году в соседнем Новотроицке партийный комитет и исполком приняли решение о строительстве школы из-за большого притока в регион эвакуированных с детьми, которых надо было учить. И, несмотря на лозунг «Все для фронта, все для победы!», школу построили. А сейчас открытие единичных школ в регионах стало едва ли не эпохальным событием.
– Вам в стенах родной школы стало тесно?
– Безусловно. Мы из-за этого перешли на работу в две смены. Во вторую смену занимаются начальные классы. Но есть надежда на лучшее, потому что школа попала в федеральную программу: в 2021 году намечена капитальная реконструкция корпуса, расположенного в поселке Форштадт, с пристроем и ремонтом помещений.
На мой взгляд, российская школа сегодня задыхается в тесноте. Коридоры всего по 2-3 метра в ширину, небольшие классы, где нельзя разместить лаборантские. Нужны просторные кабинеты и коридоры, спортивные залы, яркий дизайн, современное оборудование. Одобряю введение в программу изучение шахмат. Мы уже более десяти лет сотрудничаем с ДЮСШ-1. Я приобрел функциональные шахматные столы, но их негде разместить из-за тесноты.
– Город испытывает кадровый голод в медицине, в образовании. Как Вы работаете для привлечения учителей?
– У нас есть вакансия учителя физики. Недавно посещал ОГТИ, беседовал с выпускниками физмата, приглашал их к нам. Я убежден, что молодые специалисты придут в образовательные организации.
– При утверждении, скажем, окладов учителей на горсовете Вы голосуете как директор школы или как законотворец?
– Голосую как профессионал, хорошо знающий реальное положение дел. Сложнее в дальнейшем проконтролировать решение, принятое на горсовете. (Улыбается)
– За работой остается время на семью, увлечения?
– Мы с супругой и двумя сыновьями проживаем в частном доме. Старший – студент пятого курса одного из вузов Челябинска, скоро станет инженером. Младший учится в девятом классе нашей школы.
У нас есть огород, небольшое хозяйство. Стараюсь выбираться на рыбалку, но времени не хватает на все. Даже при том, что отказался от ведения предметов в школе. Как директор, занимаюсь массой своих прямых обязанностей, плюс депутатская деятельность, а качественно проводить уроки должны учителя по предметам. Могу сказать с уверенностью: главное для меня в жизни – это любимая работа, профессиональный круг людей. Люблю работать! Люблю детей!
Константин Мусафиров,
корреспондент